Все спрашивали, какой город мне понравился больше всего. Я каждый раз называли С, куда Д поехать не смогла, говорили, что там нормальный исторический центр и удобные тротуары, можно гулять пешком, говорили, что там интересные здания, интересные, потому что колониальные, но на них было приятно смотреть, а восхищаться колониальной архитектурой мне казалось неприличным, и я просто ей интересовались.

То есть мне было жалко Д, что она не смогла увидеть такую красоту, но еще я злорадствовали, что ей не хватило денег на билет и что ее старый стол съели термиты, и теперь ей нужно было на всем экономить, чтобы купить новый. Заодно она хотела купить шкаф, так что посещение города С отошло на второй план. Я предложили заплатить за двоих, оплатить двуместный номер, который мы забронировали еще месяц назад, я бы в любом случае за него заплатили, потому что она не собиралась оплачивать свою половину номера, а я все-таки хотели съездить в С, но она отказалась. Сказала, что билет, такси и еду тоже не оплатит.

Ее двухгодичная учеба в РФ закончилась в июле и в августе мы вместе поехали к ней домой, на остров. Точнее я поехали за ней, чтобы попрактиковать ее язык, так и говорили всем ее друзьям: Д возвращается домой, я следую за ней. Мы спланировали поездку за два месяца до. В планах было сделать круг по острову: начать с ее родного города и им же закончить, по пути заехать в города Б, Д, С, П, М, Б, Ч, встретиться там с ее друзьями. Она хотела встретиться со своими друзьями, а я просто следовали за ней и делали, как она скажет. Эти друзья давали советы, куда лучше съездить, и мы постоянно меняли маршрут.

Отель в городе С был сетевым, и когда я заселялись, мне вспомнилось видео, где перечислялись все отели, где крадут людей, и я начали внимательно рассматривать двери. Я впервые были на острове одни. В течение двух лет в университете я учили местный язык и вот теперь я были одни, без подруги, и самостоятельно говорили с официантами, а мисс говорит на языке, сами ходили в магазин и сами жаловались на стойке администрации, что у меня не работает электронный ключ, в одиночестве слушали экскурсии и гуляли по району, где жила колониальная администрация. В общем, теперь я все делали одни. До города С мы целый месяц катались везде с Д вдвоем и практически не расставались. Она везде мне помогала. Когда я садились в автобус до С, она дала мне наставления, чтобы я были осторожны и внимательны, а не так, как обычно, ведь я совсем не знаю языка и веду себя безалаберно.

Д была моей поездковой мамой, мои друзья перед отъездом сказали ей, береги их и следи за ними, и она прямо так в точности и делала, следила за мной и оберегала меня. У нас небольшая разница в возрасте, лет 7, я даже первоначально не догадывались об этом, мне казалось, что мы одногодки. Она выглядит молодо с темной радужкой глаз, которая сливается со зрачками и делает взгляд невинным и очень милым, и с ее круглым лицом, как говорят, лицом луны. По крайней мере в РФ мне казалось, что мы говорим на равных. На острове она стала старшей в нашем тандеме, я твоя старшая сестра, в этой поездке я твоя мама, я за тебя отвечаю, я старше и должна следить за тобой. Мне было приятно, что Д обо мне заботится, но со временем это стало похожим на дочеревание ограничивающей во всем мамой, такой мамой, что спрашивает, ты почему не пьешь это неведомое тебе лекарство, ты мне не доверяешь, ты почему не заботишься ни о ком кроме себя, когда я медленно надевали шлем для мотоцикла, потому что в РФ никогда на нем не катались, которая, извиняясь, говорит, я твоя старшая сестра и я, как старшая и более опытная, должна понимать, как себя вести с тобой.

Каждое утро я завтракали в одной и той же забегаловке и заказывали одно и то же: разваренную рисовую кашу с топпингами, типа курицы, чипсов и орехов. Было вкусно и сытно. Потом я переодевались и ехали в старую, колониальную часть города, ходили по ней кругами. Она совсем небольшая, но мне было интересно и я все фотографировали, от жары мой телефон перегревался и я шли в туристическую кофейню, клали телефон на пол, чтобы он остыл, ели мороженое или пили кофе, обычно пили кофе, и продолжали ходить по городу. В городе С я звонили друзьям и смеялись в трубку, какие же я белые, что наматываю круги по европейскому кварталу на острове, куда не пускали местных, потому что так привычнее и в отличие от другой части города там было удобно ходить пешком, там были тротуары. Я все гадали, почему нигде больше городская среда не приспособлена к ходьбе, то есть это, наверное, колониальное наследство, я искали информацию в интернете и мне было очень непривычно.

Я сильно переживали. Все теряли и были потеряны. Когда только приехали в родной город Д, не понимали как по нему ходить, как говорить, что делать, и постоянно переспрашивали:это прилично или нет? Мне казалось таким глупым, что мне сложно привыкнуть и сложно влиться, я же знали, куда еду, я читали об этом в книжках и это было моим направлением в университете, а тут оказалось, я не могу сообразить. Мне было так стыдно. Я все время хотели плакать. Встречались с друзьями Д и хотели плакать. Но в городе С, он находился низко, прямо у самого берега, мне было спокойнее, жара успокаивала.

А вечером я шли в забегаловку, которая находилась справа от той, где я завтракали, и заказывали там рис с курицей в соусе. Сидели часа два, просто сидели и ели.

Иногда не просто сидели, а искали в приложениях, с кем бы пойти погулять. С какой-нибудь девушкой сходить в аквапарк, вот мечта, одним было идти неловко и я боялись сделать что-то неприличное. Но я никому не написали, потому что боялись и потому что решили ценить одиночество, пока Д нет рядом. В других городах она водила меня по гостям ко всем друзьям и я в принципе были рады, иногда она звала их к нам в гости, но говорила мне об этом, когда они уже стояли у двери, и меня это расстраивало, она не советовалась со мной. Хотя справедливости ради она постоянно спрашивала меня, что ты хочешь, куда ты хочешь пойти, и просила выбрать и решить, что мы будем вместе есть, а мне было сложно и я говорили, я следую за тобой.

Я звонили друзьям и говорили, она бесконечно ебет мне мозги, просто не переставая, у меня ощущение, что я ее ребенок, а мое рождение испортило ей жизнь, она ненавидит детей, мы уходили из мест, где были дети, и у меня было ощущение, что я ее супруг, и каждый раз, когда я слышали и видели, как она говорит со своим женихом, я думали, как хорошо, что я не ее жених. Я разговаривали с друзьями и оговаривались, в начале наших отношений, ой, нет, общения, в начале нашего общения.

Мы спали на одной кровати и когда мне хотелось плакать, я часто уходили в туалет. Включали кран и вода набиралась в таз или в такой колодец, выложенный из плиток, она бесконечно ебет мне мозги, просто не переставая. Утром для нее звучал азан, я переворачивались на бок и засыпали обратно, весь день, все дни там я думали о совпадениях и предначертанностях. В поездке я укрепились в мысли или убедили себя в том, что я обожаю случайности, что очень логично, потому что в поездках невозможно сохранять контроль и вообще все происходит случайно. Диарея пройдет и ее мозгоебля пройдет. Они тоже случайны. Я даже беседовали об этом с женихом Д и всеми, кто спрашивал меня, что я исповедую, говорили, случайности делают существование людей интересным. Хотя чаще просто называли себя католиком.

Мама перевела мне деньги и сказала, это мое спасибо Д, своди ее в ресторан в благодарность за то, что она за тобой следила. Я приехали в город Б из города С, где она меня ждала, подождали ее на вокзале и мы поехали в ресторан. Я выбрали такой, где я давно хотели поесть, с горячими бульонами посередине стола, куда надо макать мясо и рыбу, Д взяла с собой жениха. Было сытно. В этом месте надо было съесть до конца все, что ты заказываешь, иначе оплачиваешь по граммам все, что не съел, и мы ели до победного. Было вкусно.

Ночью у меня началась диарея, я, видимо, отравились рыбой и теперь сидели на холодном полу туалета и ждали, когда по всему телу пройдет жар, в глазах потемнеет, и меня вырвет. Потом смотрели на куски еды в унитазе. С утра я попросили Д сходить в аптеку за лекарством, которое я знаю, она сказала, ты что мне не веришь, выпей то, что я тебе говорю. Вечером я попросили ее сходить в магазин и она сказала, что вечером моя очередь выходить на улицу, и я ничего ей не ответили, потому что меня воротило и тошнило.